Высота смерти

Дата: Воскресенье, 30.11.2014, 15:40 | Сообщение # 1

Статус: Offline

Информация

Классификация

Высота смерти

Дождь хлестал непрерывными струями, колотя по земле тяжелыми, черными каплями, пока ярчайшие бело-голубые сполохи высотных молний с треском громовых раскатов полосовали черное, лишенное солнца небо. День за днем, день за днем, день за днем. Но в этой стране мрака не было дня вот уже много лет. Непрерывные ливни исказили эту светлую, дышащую жизнью землю в бескрайнюю, мертвую грязевую топь, словно высосав, выбив ее своими свинцовыми каплями черного дождя. Насколько хватало глаз, справа, слева, сзади и особенно спереди земля была усеяна воронками разорвавшихся снарядов, на дне которых скапливались радиоактивные черные лужи. Зигзагообразные полосы утопающих в едкой воде траншей и систем редутов прорезали землю от горизонта до горизонта, насколько хватало глаз. Капитан Феликс Бриенн поправил шлем и, вытерев рукавом с лица капли дождя, тихо выругался, продолжая потерянно смотреть на сокрытую серым туманом ничейную землю, между оборонительными позициями сил Империума и находящимися в пяти километрах впереди траншеями сил Архиврага, укрепившихся на невысокой горе номер 94-18-S в сердце изрезанной оврагами и холмами долины...
Время от времени, с интервалом от трех до пяти секунд, на траншее раздавался взрыв, взметающий в небо столб дыма, смешанного с комьями грязи. Вялая перестрелка минометов продолжалась непрерывно уже неделю, не прекращаясь ни днем, ни ночью с того момента, как захлебнулось последнее наступление на высоту 94-18-S. Где то там, впереди, по прежнему лежали тысячи неубранных мертвых тел и капитан знал, что скоро на них лягут новые...
Комм-бусина в ухе капитана пискнула и разразилась помехами, перешедшими в непрерывное тихое шипение испорченной связи. Тяжело вздохнув, капитан, сталкивавшийся с подобным уже который раз, вынул ее из уха и положил в нагрудный карман, озираясь в поисках вокс-мастера. Он должен был быть рядом, но видно его не было. Заскрипев зубами от того, что ему приходится его искать, Бриенн, по колено утопая в грязи на дне глубокой траншеи, двинулся к ближайшей нише, где прятались от дождя несколько солдат, вжимающихся в земляные стены и потерянно уставившихся кто на свой лазган, кто просто вперед себя, а кто-то и вовсе прятал лицо за сложенными в молитве ладонями.
Вокс-мастера Тэйвина он нашел там же, тот трясущимися руками и тихо шепчущими молитву Духу Машины губами пытался оживить трещащий помехами вокс. Пригнувшись под деревянную доску уплотнителя, капитан пробрался к ним. Солдаты с опозданием отдали честь, но он не обратил на это внимания.
- Связь есть? - устало поинтересовался Бриенн.
Тэйвин слегка кивнул и протянул капитану трубку вокс-связи общей частоты.
- Капитан Бриенн, на связи.
- На связи майор Келеш. Капитан, готовьтесь получить сигнал атаки. - раздался в трубке скрипучий голос, - Ориентировочно через тридцать минут, сразу после артналета. Сигнал - красная ракета, направление юго-юго-восток, как поняли, прием?
- Вас понял, сэр, прием.
- Даю отбой.
Вернув трубку Тэйвину, он сел рядом, прямиком на колоду, подпирающую деревянную балку, поддерживающую уплотнитель, и обхватив руками голову уставился на свои заляпанные грязью сапоги.
- Сэр, разрешите обратиться? - раздался надтреснутый голос вокс-мастера.
- Слушаю? - вяло отозвался капитан.
- Мы будем атаковать?
При этих словах двое ближайших солдат подняли головы и мутными глазами уставились на своего капитана.
Бриенн едва заметно кивнул, продолжая смотреть в землю.
- Да, предупреди лейтенантов - мы атакуем сразу после артналета. Через тридцать минут. Тогда мы снова докажем свою преданность Богу-Императору и покажем еретикам силу нашего оружия. - добавил он, пытаясь как то приободрить солдат. Раньше это получалось хорошо.
Но не сегодня и не сейчас, это он понял сразу, когда услышал голос одного из солдат.
- И умрем в грязи...
Капитан вышел из ниши и едва заметно ухмыльнулся, хотя ничего теплого в этой улыбке не было.
Солдат был прав.
- Да, и умрем в грязи. - еле слышно прошептал Бриенн...

Тишина, если это слово применимо к шуму дождя и раскатам грома, нарушилась еще до того, как капитан покинул укрытие, взорвавшись оглушительным воем пролетающих высоко над траншеями снарядов и ракет. Начался обстрел и капитан знал, что скоро огонь прекратится и в атаку, как всегда, пойдет пехота. Нескольким десяткам счастливчиков повезет и они пойдут в бой позади бронетранспортеров, прикрывающих атакующих своей броней и мультилазерами, но большая часть двинется в бой пешком, по колено в грязи, спотыкаясь на телах своих убитых ранее товарищей, являя собой хорошую мишень для пристрелянной вражеской артиллерии. Если они достигнут траншей, то на смену этому смертному ходу придут крики и треск лазганов. Капитан успел повоевать во многих кампаниях, сражался с еретиками немало раз, но он не мог вспомнить ничего более гнетущего, ничего более безнадежного, чем битва за этот мир. Он знал его название. Он знал, что когда то это была дышащая светом и праведностью планета, где небеса были голубые, где светило солнце и сияющие шпили храмов возносились к небесам вместе с не утихающими песнопениями церковных хоров и звуками органов. Но теперь здесь не было ничего, кроме мрака, дождя, уныния и витающей в воздухе смерти, эта безнадежность и полная уверенность в том, что гибель близка и возможно это последние часы давила на души словно танк, превращая людей в фаталистичных и молчаливых, готовых к смерти в любой момент, замкнутых индивидуумов, в жизни которых не оставалось ничего, кроме этой кошмарной, монотонной бойни...

Канонада усиливалась, достигая своего пика, вой снарядов слился в единый рев. Капитан поднял голову, неосознанно надеясь увидеть небо, но безрадостное, низкое, свинцово-черное и почти беспросветное небо на корню убило всякую надежду. Тем не менее трассы ракет были все же видны, сплетаясь в зыбкую паутину дымных полос. Они шли с обеих сторон, с фронта и тыла траншеи, плетя неистовый узор разрушения. Капитан сполз на землю и обхватил колени руками, поплотнее закутавшись в шинель и, воздев глаза к небу, молча ждал. Весь мир для него сжался в полосу между стенами его траншеи и он смотрел в нее.

Капитан Бриенн был хорошим офицером и знал свое дело. Он не питал никаких иллюзий по поводу того, что когда артиллерия с ревом рвет позиции противника там, наверху, пехотинцу на поле боя ничего не остается делать, кроме как поглубже закапываться и вжиматься в землю или погибать. Он молча сидел на корточках у отвесной стены парапета и, безотрывно глядя вверх, на перечеркивающие в обе стороны небо следы ракет и трасс снарядов, ждал, прекрасно зная, что уже очень скоро настанет их время. Какими бы жуткими ни были войны, как бы все ни зависело от ракет и пушек, все тянул на своем горбу и ценой жизни простой солдат-пехотинец. Так было, есть и будет, ибо воевали все те же люди...

Канонада продолжалась порядка двадцати минут, за это время солдаты вылезали из под укрытий и из ниш, ежились от дождя и, переминаясь с ноги на ногу, собирались у фронтовой стороны траншеи. Появились штурмовые лестницы, принесенные из блиндажных укрытий и поставленные в точках выхода. Одна из них оказалась прямо рядом с капитаном и тот поднялся, поправляя шинель и проверяя оружие. Слегка изогнутый меч уже начал покрываться ржавчиной, но хелл-пистолет пока служил отлично. Бриенн подошел к лестнице, встав прямо перед ней, и принялся молча ждать.

Артиллерийский огонь прекратился так же внезапно, как начался. Исчезли дымные полосы, прекратился вой снарядов. Хотя время от времени над головами пролетали десяток-другой снарядов, но это нельзя было назвать тем шквалом, который капитан наблюдал до этого.
Снова опустилось некое убогое подобие тишины, как обычно нарушаемой шумом дождя и раскатами грома. На солдат же сошло безмолвие. Настал тот момент, которого все ждали. Бриенн насторожился, полное внимание. Он хотел услышать только один звук, только один - крик "Сигнал!". Это и будет началом. "Конца", прибавил про себя Феликс.

Все звуки исчезли, сейчас не было ничего важнее этого крика - сигнал а к атаке...

За секунду до того, как раздался крик, Бриенн инстинктивно повернул голову направо. Лейтенанты стояли и смотрели туда же - на восток и чуть южнее.

- Сигнал!!! - раздался вопль откуда-то справа и капитан увидел ее - сияющая красная звезда, зажегшаяся не небосводе и, оставляющая за собой красный дымный след, кометой пронесшаяся в сторону противника.

Капитан выхватил меч и оглянулся окрест. По обе стены траншеи стояло множество готовых к бою гвардейцев в пятнистой черной униформе. Он слегка кивнул лейтенанту Ваансу, поставил облепленный грязью сапог на ступень штурмовой лестницы, набрал в легкие побольше воздуха и громко, протяжно взревел: - Гвардейцы! За мной! В атаку!

Под оглушительный свист офицерских свистков, капитан перескочил через пятнадцать ступеней словно через одну и побежал, а за ним из траншеи начали выскакивать солдаты Семнадцатого Кеттерского, раздался раскатистый рев "Аве Император!" высвобождающегося страха бросившейся в атаку пехоты. Впереди послышался лязг заработавших двигателей рванувших с места "Химер" и "Адских Гончьих", но за ними был виден лишь дым и стена дождя. Но именно туда, в это марево и направлялись атакующие...

В общей сложности в атаку на высоту 94-18-S пошло порядка десяти тысяч солдат и более сотни бронемашин. Капитан был не уверен, смогут ли они пробиться сквозь вражеский огонь, ибо на эту гряду уже пытались наступать, но все попытки оказались тщетными. Противник обычно еще на подходе выкашивал как минимум половину атакующих шквальным артиллерийским огнем, но Бриенн продолжал идти вперед. Он надеялся, что противника успели вымотать ежедневные обстрелы.

Они прошли всего два километра, прежде чем все началось. Где то впереди, в метрах шестистах полыхнул словно новое солнце осветительный снаряд, высветив атакующих. Он опускался на землю, нестерпимо сияя, ослепляя привыкших к мраку гвардейцев и подсвечивая мишени вражеским артиллеристам...

А следом пришла смерть.

В трехстах метрах справа от капитана сверкнула вспышка разорвавшегося в воздухе снаряда и почти мгновенно с ним раздались тихие вскрики убитых, вопли раненных и глухие удары в борта бронемашин.

- Шрапнель!!! - раздалось откуда-то слева и почти моментально хлесткий треск сотен стальных шариков, врезающихся в людей, землю и борта машин. Крики раздавались уже со всех сторон. Ночь освещалась вспышками молний и разрывами снарядов, каждый из которых сражал многие десятки людей, но гвардейцы не сбавляли темпа. Залегать под огнем бьющей сверху шрапнели было подобно смерти, единственный шанс на выживание был как можно скорее, бегом преодолеть смертельную зону.

Капитан молился беззвучно, искренне, но прекрасно понимал, что молитва не спасет. Все сейчас зависело от везения, выносливости, скорости и милости Бога-Императора. Но ужас перед безжалостной, хлещущей то справа, то слева шрапнелью давал о себе знать лучше и Бриенн выжимал из себя все, что мог. Нечто красное пролетело мимо капитана, оставляя за собой легко узнаваемый запах горелого человеческого мяса и швырнуло капитана чуть левее, к борту ближайшей "Химеры". Это спасло ему жизнь - в то место, где он был секунду назад врубился брандскугель и, смахнув целую группу солдат, взорвался где-то позади.
Из дыма и дождевого марева с воем полетели тяжелые снаряды, пропахивающие кровавые борозды в несчастной пехоте и взрывающиеся во вторых рядах. Враг бил прямой наводкой, демонстрируя сверхъестественную меткость, выкашивая пехотинцев целыми шеренгами. Где-то левее во вспышке взрыва взлетел на воздух огнеметный танк "Адская Гончая", уничтоженный прямым попаданием. Смерть и разрушение царили вокруг.
Но гвардейцы продолжали рваться вперед.

Марево дождя и тумана рассеялось и Бриенн увидел перед собой, метрах в четырехстах, первую вражескую траншею, прикрывающую подножие высоты. Среди мешков с землей стояло артиллерийское гнездо с уродливым грибообразным колпаком, из центра которого били лучи спаренного мультилазера, изредка давая отрывистый, точный выстрел из лазпушки. Колпак давал непрерывную очередь по наступающим гвардейцам, несколько солдат упали прямо перед капитаном. Слева луч мультилазера "Химеры" прорезал ночной воздух, и Бриенн быстро убрался под защиту подбитой машины.
Жестом подозвав вокс-мастера, Бриенн схватил трубку и проревел на общей волне:
- Уничтожить укрепточку! Координаты 42-61-34!

Пущенный из лазпушки луч с шипением перечеркнул небо и впился в броневой щит клопака, рассыпавшись искрами и отбрасывая бело-голубые сполохи.
Бронещит колпака, отразив луч, ответил вспышками собственного лучевого орудия. Шипящие лучи ткнулись в лобовую броню "Химеры", оставляя на ней жженые червоточины. "Химера"двинулась вперед, не прекращая стрелять. До колпака оставалось полторы сотни метров, бронтранспортер, не прекращая огня, дал максимальный ход, видимо намереваясь раздавить укрепточку гусеницами, как вдруг из траншеи хлестнул ярчайший синий луч и впился в башню БТР. "Химера"огрызнулась еще раз и остановилась. Экипаж, раскрывая люки выскакивал из машины, но не успел - второй синий луч, ударивший из бронеколпака, вгрызся в установку курсового болтера и, воспламенив боеприпасы, разворотил лобовую броню машины. Бриенн успел увидеть, как взлетает куда-то ввысь кусок руки мехвода, не успевшего покинуть обреченную машину, как полыхнуло третий раз - в двигатель. Мгновение спустя ударная волна взрыва его воспламенившихся паров прометия и потерявшего стабильность генератора встряхнула землю вокруг капитана, осыпав его комками грязи. Через мгновение хлестнула картечь, выкосившая группу солдат, вплотную подошедших к бронеколпаку.

Тихо молясь, Бриенн сполз на скисшую землю за своим укрытием, где залег чудом выживший вокс-мастер Тэйвин. Он ощущал буквально кожей - шанс выжить нулевой. Сколько вообще выживших? Десяток на роту? Или уже меньше? Или больше? Он не питал никаких иллюзий насчет того, что потери кошмарны и что если выжившие и есть, то их наберется не больше полутора тысяч, а скорее меньше и то - их жизнь можно исчислять минутами. Бриенн уже и так отлично понимал, что умрет в разгар Священной Эритионской Войны, также как и все солдаты Семнадцатого Кеттерского...

Решив все же продолжать наблюдение, Бриенн высунул голову из-за обгорелого борта. Порывы ветра унесли дым, и капитан увидел сожженное из орудия подошедшего огнеметного танка укрепгнездо бронеколпака, его ствол мультилазера почернел и, задравшись высоко в зенит, нелепо целился в низкие тучи. Из траншеи больше не стреляли. Поднявшись во весь рост, Бриенн двинулся к точке. Ощутив какое-то шевеление позади он круто обернулся, но увидел лишь Тэйвина, согнувшегося под весом вокс-кастера. Кивнув головой, капитан направился к укреплению врага, осмотреть его на предмет возможности использования его против противника.

Горелый бронеколпак был полый, но вращающийся легко и непринужденно на роликах, достаточно было повернуть мультилазерную спарку и вся конструкция поворачивалась вместе с ним. По принципу действия он напоминал башню "Химеры", но был просторнее и более прочно защищен керамитовыми плитами. На полу башенки ничком лежал убитый вражеский солдат, сползший с кресла стрелка и задравший ногу в высоком черном сапоге к казеннику ствола, серая шинель разметалась по полу а правая рука, затянутая в кожаную серую перчатку, была вывернута под неестественным углом. Рядом с ним валялся еще один серый солдат, все еще сжимающий в руках свой хеллган. Его лицо было наполовину испарено лазерным лучом, попавшим ему в левую скулу и убившей солдата на месте. На нагруднике кирасной брони, полностью закрывавшей ему шею, корпус и плечи, были явственно видны отметины от лучей лазганов.
Снаружи колпака траншея была завалена трупами и, с тоской отметил Бриенн - львиную долю погибших составляли гвардейцы. Большая часть была срезана очередями хеллганов, но часть сумела прорваться сквозь паутину лучевого огня и войти в ближний бой, стреляя врагам в незащищенные лица...

Трофейная команда занимала бронеколпак, поворачивая орудия в сторону противника. Трупы убитых врагов выкинули наружу, даже не потрудившись снять броню и сапоги - гвардейцам была невыносима сама мысль прикасаться к еретикам, не то что носить их броню в качестве трофея, пусть она и защищала надежнее любой флакк-брони. Капитан не мог их за это осуждать - восемь лет войны ожесточили солдат до предела, доходило даже до того, что над госпиталями не вывешивали опознавательных флагов, ибо их обе стороны бомбили в первую очередь...

Бриенн заскочил в траншею, едва не поскользнувшись на скользком от воды панцире лежащего ксанца, и приставил к глазам магнокуляры. Прибор наблюдения мгновенно разогнал дождевую дымку, открывая все в чистом виде.

Лазпушка с воем выбросила луч над головой капитана, целясь куда-то вверх, на вторую линию траншей, где сейчас кипел бой. Гора была обьята дымом, сквозь который прорезались нити синих и белых лучей, сплетаясь в причудливую паутину. Бриенн приставил к глазам магнокуляр и осмотрел гору. Линии траншей, колючей проволоки, ежи и вырубленные в скалах позиции станковых мультилазеров и противотанковых лазпушек. Гвардейцы мельта-бомбами плавили ежи, давая "Адским Гончим" и "Химерам" возможность прорваться к траншеям. Впереди, в окружении снующих и прячущихся от ливня лазерного огня гвардейцев, двигался одинокий "Леманн Русс", его корпус получал массовые попадания. Луч лазпушки впился ему в башню, за ним второй, третий. Танк продолжал ползти вперед. Следующей за ним "Химере" повезло меньше - луч попал прямо в борт, изжарив бойцов в десантном отсеке и расплавив гусеницу. Выскочивший экипаж был мгновенно срезан длинными очередями. А где-то внизу, позади атакующих, знаменосец поднимал знамя полка над первой, взятой траншеей...

Это было последним, что видел в своей жизни капитан Феликс Бриенн. Он не видел вспышки, не видел противника. В его лбу появилась аккуратная, оплавленная дырочка фокусированного лазерного луча. Он остался в живых еще на пару секунд и с любопытством, словно битва прекратилась, ощупал свой лоб. За секунду до того, как он выронил магнокуляр и свалился на землю, его пальцы коснулись этого маленького, оплавленного отверстия. Его глаза расширились от удивления и почти мгновенно потухли. Но этого уже никто не видел...

Добро и зло – это две половинки единого целого, под названием Жизнь.
Разница между богами и демонами главным образом зависит от стороны, на которой вы находитесь. (с) Тёмная вера.
Добро по указу - не добро.
Наивность не различает ни добра ни зла, а поэтому не знает ни стыда, ни срама.